Тульчин, 14 декабря. Гон.

[lubelia]

Предисловие.

За окнами морозными печально город стынет -
Погодка нынче выпала, вот что ни говори!
Директор канцелярии тоскливо перья чинит:
Бумаги опечатаны и холодно внутри.

Директор канцелярии глядит на птичьи стаи -
Откуда вот над штабом нынче столько воронья?
Начальство арестовано, а ты остался крайним?
С несносной Каролиною и пасынком ея.

...Начальник штаба тоже вот... листает ворох писем,
Казалось бы - натоплено, но что ж такая стынь?
За окнами морозными Тульчин - да провались он!
И первым чтоб костел его, а после - монастырь!

И надо всех допрашивать, но парочки - хватило,
И вроде глаз не дергался, и в голосе металл,
Но что же все так муторно, и что ж все так стыло?
Предупреждал ведь, Боже мой. Я. Их. Предупреждал.

...И все еще не кончено, декабрь еще не прожит,
В конвульсиях нервических как не сойти с ума?
Штаб-лекарь молча думает - за что ж нам это, Боже?
Что делать с сей хворобою? да лучше бы чума!

Но будем реалистами - ведь к этому все дело
Шло уже сколько месяцев. Ну да пришло, беда.
И что ж так зверски холодно, ну хоть бы потеплело...
Даю рецепт спасительный - молчите, господа!

...И вот приходит оттепель, сугробы оседают,
И ветер пахнет псиною, и черная вода...
А двое арестованных как будто молча знают.
Что больше не увидятся. Что это - навсегда.

Зато они не ведают, что в Питере восстанье,
Не знают как там начали, и как там сорвалось..
Ах сколько скорби, Господи, приходит к нам от знанья!
Насколько лучше, Господи, простое созерцание.
...Как сохранить сознание, как удержать признание?
Пожалуйте до крепости. Все только началось.