lubelia

"Оставшись вдвоем со мною, Юшневский, делая планы будущему, особенно одобрял мне графа Людвига Витхенштейна, с которым он в тесной дружбе и который, недавно возратившись из-за границы, теперь в С.-Петербурге по случаю привезения туда гроба его жены.".

Дальше Медокс рассказывает, что то, что Лео все еще в обществе и занимается издательскими делами общества. Он вообще любопытно цепляет - Шиповых, Лео Витгенштейна - тех, кто прошел по самому краешку. И поскольку явственно опирается на реальность, значит это еще один штрих к тому, что Юшневские очень помнят Витгенштейнов. Собственно, Мария Казимировна в письмах к Семену регулярно просит вестей от соседей и передает приветы, вот тут еще и дружба с Лео всплывает (ну, собственно, да, а как иначе, они друг мимо друга физически пройти не могли, уж не знаю, насколько оно было тесно, но что отношения были и хорошие - факт). И про Лео и его жену они прекрасно в курсе.
(А Медокс даже имена путает, потому что он Лео все-таки, а не Людвиг)

...Там даже в принципе восстанавливается, откуда в разговоре всплыл Лео - они обсуждают смерть и похороны Александрины, возможность получить разрешение похоронить ее в России и тут, надо полагать, Медокс записывает вполне точно: "Юшневский жарко говорил опять по-вчерашнему, что она по суду законов не была лишена своих прав урожден¬ной графини Чернышевой, а Его Величество не мог сам собою отнять оные, и потому генерал Лепарский спра¬ведливо позволил похоронить ее под балдахином в шесть лошадей".
А дальше, видимо, как раз перешли на Лео, у которого вот тоже жена недавно умерла и он ее повез хоронить в свое имение.