Мастер.
Время россыпью, мелочью, медью - на корм ворам.
Время раной открытой, кровью - болит, не тронь.
Время порвано в клочья - обрывки дари ветрам.
Время взорвано. Стой в эпицентре. Смотри в огонь.
Не пытайся сбросить колодку с усталых плеч,
Не пытайся укрыться - давит небесный свод.
Там в огне саламандра танцует. Ее картечь
Не берет, ее барабан не бьет.
Хорошо саламандра вальсирует - раз-два-три,
Поселить бы в камине, бумагой кормить с руки:
Черновик, протокол, письмо, а вот тут - смотри
Чей-то очерк пером: пустыня. Холмы, пески.
Думал выстыло, тлеет в памяти? Нет, горит!
Думал выстоять против спрута - один как перст?
Так хотелось отбросить - пейзаж, бесполезный вид.
Но перо беспощадно: пустыня, гора и Крест.
(у кого мужики, у кого и сережа тоже, а у меня опять сводный хор мальчиков-зайчиков, где не разберешь, кто есть кто. Но в целом - это Мастер-Бакалов, который жжет роман о Пилате)
Время россыпью, мелочью, медью - на корм ворам.
Время раной открытой, кровью - болит, не тронь.
Время порвано в клочья - обрывки дари ветрам.
Время взорвано. Стой в эпицентре. Смотри в огонь.
Не пытайся сбросить колодку с усталых плеч,
Не пытайся укрыться - давит небесный свод.
Там в огне саламандра танцует. Ее картечь
Не берет, ее барабан не бьет.
Хорошо саламандра вальсирует - раз-два-три,
Поселить бы в камине, бумагой кормить с руки:
Черновик, протокол, письмо, а вот тут - смотри
Чей-то очерк пером: пустыня. Холмы, пески.
Думал выстыло, тлеет в памяти? Нет, горит!
Думал выстоять против спрута - один как перст?
Так хотелось отбросить - пейзаж, бесполезный вид.
Но перо беспощадно: пустыня, гора и Крест.
(у кого мужики, у кого и сережа тоже, а у меня опять сводный хор мальчиков-зайчиков, где не разберешь, кто есть кто. Но в целом - это Мастер-Бакалов, который жжет роман о Пилате)