lubelia

Может быть потом допишу и разверну подробней, как обычно и бывает, а пока - кратким конспектом, по тому что увиделось.
...Внезапно (хотя - что внезапно, сюжет вообще-то предлагает), "Дно" лично мне увиделось ... беспросветным. Начиналось вроде бы хорошо, первые минут пятнадцать все всех любили, и Клещ срывался только в те моменты, когда милые и хорошие люди кругом его женой пеняли, а в остальное время - был вполне доброжелателен; Барон веселился с Квашней и нормальным голосом разговаривал с Настей; Наташка улыбалась и Клещу и Пеплу; Сатин с Актером пьянствовали и веселили всю ночлежку...
А потом под этой внешней благополучностью открылась... некоторая Бездна. Начал Барон (ну да, плакал и лаял он почти прицельно в меня (а местами и - совсем прицельно, да), подхватил уголовник Пепел (а уголовник из Матошина вышел... как родной просто:)), потом пришел Лука.
Луку в этот раз "геометрией дна" просто... вынесло, выдавило. Не было Луки. Был некий голос, с мертвой интонацией произносящий то, что они хотели бы услышать. Кажется, просто озвучивающий их собственный мысли.
Всякие мысли - Пепел, например, всерьез плакал, обнаружив, что как-то - не верит в Бога. Актер - всерьез пошел... пытаться бросить пить. Анна - кажется, всерьез попросила прощения у мужа (с ней это редко бывает).
А самого Луки - не было.
Во втором действии обнаружился Барон, натурально бьющий Настю ногами. Сама Настя - "злой баба" во весь рост, качественная такая истеричка. Сатин, которого до сих пор плющит из-за совершенного когда-то давно убийства ("Почто убиваем, не глядя?!...Из-за подлеца одного... сейчас бы - не убил"). Клещ, чуть не сорвавшийся в слезы на своих "правдах". (И в самом начале второго действия, на кошмарах - мне все время именно слезы чудились. Не Головная боль, не Ожоги солнца, а как будто он плакал отчаянно о чем-то...)
И монолог о праведной земле в этот раз Клеща, кажется, достал. Мне привиделось, что это был тот же вопрос Пепла: "А Бог - есть?". Клещ в какой-то момент глянул вверх, на небо - а дальше слушал уже с неподвижным лицом, не меняясь до "повесился".
А в итоге как-то... закончился. Кого-то все время искал в самом начале последнего акта - Актера? Луку? А потом, на выходе Актера - застыл, обессилел. Так и слушал весь сатинский Монолог - очень серьезно, но - не применяя к себе, что ли? Да и остальных плющило: Барон обычно как-то приходит к некому осознанию - зачем? Сегодня - нет, его так и трясло до конца на слове "Человек". "Человек"? Это вот он, Барон. Ничего хорошего, дрянь, и он сам знает - что дрянь, и что за чушь ту порет Сатин? А Клещ мертвым голосом "Все суета". А Актер - повесился.
... В общем, как-то все плохо закончилось. По привычке оценивать и проверять по Клещу: финальный танец увиделся агонией. Примерно как у Анны: тихая-тихая, потом вдруг мечется и кричит, а потом - умирает. Ну вот и Клещ так же танцевал...

[По контрасту: да совершенно неудивительно, что меня так перло после вручения цветочков на прошлом "Мастере", потому что там он меня заметил, улыбнулся и поблагодарил - внятно и очевидно. Кажется, первый раз за все это время. Потому сейчас - конечно, вежливо сказал "спасибо" и даже улыбку изобразил, но увидеть - не увидел:) Бакалов, впрочем, даже и не улыбнулся, но я и не ждала, меня предупреждали]